Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Правду говорить легко и приятно

Вчера рассказал забавную встречу с Олегом Митяевым, в результате которой родилась песня, а сегодня вспомнился другой эпизод, куда менее приятный, после которого обо мне высказался сам Эдуард Лимонов.
А было дело так. Приходят как-то ко мне, это было в ноябре 2005 года, двое молодых симпатичных юношей, хотим, говорят, арендовать ваш подвал. Ну почему же нет, пожалуйста. Оговорили условия, после чего я задал вопрос, который обычно задаю потенциальным арендаторам:
- А чем думаете там заниматься, молодые люди?
- Да полиграфия у нас рекламная, ничего особенного.
Ну и славненько. Я ведь не из любопытства интересовался, просто подвал находится в жилом доме и не всякая деятельность там разрешена. А это вполне приемлемо, тем более смотрю, будущие арендаторы люди приятные, интеллигентные. Посмотрел документы - фирма как фирма.
Гром разразился через несколько дней. Мне вдруг звонят из управы, срочно велят приехать в мой подвал, там, говорят, ЧП. Приехал я, а там нечто невообразимое творится, арендаторы мои забаррикадировались в подвале и никого туда не впускают, всё пространство перед входом забито милицией, начальство разных инстанций и рангов мельтешит. Накинулись на меня. Один говорит, что он из СЭС и сейчас опечатает моё помещение, как не соответствующее требованиям санитарии. Другой кричит, что он пожарный и сейчас закроет подвал как не отвечающий требованиям пожарной безопасности. Третий, видимо из лубянского ведомства, шипит:
- Вы понимаете, что будете иметь крупные неприятности?, - не уточняя почему.
Я приехал со своим старым другом и недавним сотрудником Женей Гердтом, ответственным за использование моих помещений. Так он мне, посмотрев на это всё, такие речи молвит:
- Ну, Рустамыч, с тобой свяжешься, добром это никогда не кончается. Ведь знаю же много лет об этом, но опять и опять наступаю на те же грабли. Теперь уж без тюрьмы никак не обойдётся, нутром чую.
Тут я, наконец, опомнился и говорю наседающим на меня генералам:
- Да что случилось-то?
- А вы знаете, кому вы сдали своё помещение?
- Рекламной фирме.
Тут они обрадовались, поняв, что сам я не из этой шайки и начали кричать, что это никакая не рекламная фирма, а запрещённая Национал-большевистская партия Эдуарда Лимонова у меня окопалась и что я сам должен им объявить, что я разрываю с ними контракт. И опять начинают меня стращать. Я говорю, да чего вы время тратите, я и сам это с удовольствием сделаю, дайте мне только зайти внутрь.
После недолгих переговоров осаждённые согласились меня впустить, но только одного. Я вошёл и обнаружил там множество молодых людей и девушек, симпатичных, интеллигентных, некоторые из которых приковали себя наручниками к батареям отопления. Был среди них и один из тех, что приходил заключать договор аренды. Я объявил им о своём решении досрочно прекратить наши договорные отношения, и они дружно принялись меня стыдить:
- Как же вы можете выступать на стороне этой продажной власти? Если вы не будете настаивать на нашем выселении, у власти не будет законных оснований для штурма нашего штаба. Ведь вы же сами говорили, что она вам не приятна?
- Да, нынешняя власть мне ненавистна и что? Ваши убеждения мне тоже не близки, а в названии вашей партии оба слова мне особенно неприятны: и «национал», и «большевистская». Почему же вы думаете, что я должен ради вас жертвовать собой? Вот если бы на вашем месте сейчас находились товарищи по партии Юшенкова, я бы не просил их покинуть помещение. Но Сергея Николаевича уже давно убили, к сожалению. Да и его коллеги не стали бы ко мне вселяться обманным способом. Вы же меня просто подставили и после своего позорного поступка смеете ещё меня в чём-то упрекать. Вам кажется, что вы делаете хорошее дело, но так не бывает, хорошего не получится, если использовать неблаговидные способы. В этом подвале раньше вода стояла по колено, и дохлые крысы с бомжами делили кров. Я этот подвал купил для того, чтобы извлекать прибыль от его использования, сделал ремонт, а вы, как истинные большевики решили, что имеете право меня лишить мой собственности (пусть не сами, а посредством ненавистной вам власти), лишить моих детей хлеба.
Они действительно были очень симпатичными, эти молодые люди, но к согласию мы так и не пришли. Восхищаюсь даром убеждения Эдуарда Вениаминовича, как это ему удаётся запудрить мозги такой светлой молодёжи.
Я вышел на улицу и осаждающие кинулись ко мне с поздравлениями.
- Мы вам потом поможем отремонтировать ваше помещение!
- Вы не беспокойтесь, если они подадут на вас в суд, дайте знать, мы всё устроим!
Они как в воду глядели - фирма, под прикрытием которой ко мне вселились лимоновцы, действительно подала на меня в суд, требуя компенсаций и штрафов. Но я звонить никому не стал и в суд не пошёл - пусть Эдуард Вениаминович обогатится немного за мой счёт, только бы мне их никого не видеть.
В разгромленном подвале пришлось делать капитальный ремонт, но никакой помощи от управы я просить не стал, только бы мне их никого не видеть.
А потом в прессе мне довелось прочитать множество небылиц о моей роли в ликвидации штаба НБП. Сам Эдуард Лимонов написал в своей статье следующее:
«Налет Cил Зла был тотально незаконным. Газета "Генеральная линия" сняла помещение, заключив договор на год, заплатив посреднику, а также за три месяца вперед. Силы Зла в начале операции схватили арендодателя Марата Гизатулина, солгали ему, что в помещение к нему вселились "фашисты РНЕ", и продемонстрировали некую газету "Коловрат". Гизатулин, просвещенный клиент магазина "Фаланстер", где он покупает книги, дал себя запугать».
Здесь всё неправда, а маленькая неправда тянет за собой большую ложь, как бы банально это не звучало. Я уважаю Эдуарда Лимонова, когда он выходит на площадь с лозунгами в защиту конституции, но в одной колонне я бы с ним не пошёл. Не верю я ему.

---

Отключили свет

В бытность мою директором музея Булата Окуджава случилась как-то одна встреча, результатом которой явилась песня, которую я услышал через несколько лет.
Это случилось в первые дни после открытия музея - в конце лета 1998 года. Свет в посёлке пропадал тогда регулярно - чуть не каждый день. Без света было совсем скучно - спать вроде рано, а делать ничего нельзя.
В начинающихся сумерках в доме было уже совсем темно, и я выходил во двор и сидел, пытаясь раскладывать что-то по папочкам, пока быстро сгущающиеся сумерки не отнимали и это занятие. Однажды сидел я так в сумерках и вижу: машина подъехала к воротам, «девятка». Кого, думаю, бог послал в такой час, а было уже полдесятого, наверное, совсем вечер. Подошел к калитке, а это, оказывается, Олег Митяев приехал. Он расстроился, что света нет: «Можно, говорит, мне зайти, хоть во дворе побыть немного. Обрадовался я нежданному гостю, говорю: «Да что во дворе, пойдёмте в дом, у меня фонарик есть, всё увидим». Он никуда не торопился, и мы довольно долго тогда с ним проговорили. А через несколько лет довелось мне услышать такую песню Олега Митяева:

В ПЕРЕДЕЛКИНО
Б.Окуджаве:

В доме в Переделкино отключили свет,
А Булата Шалвыча вот уж год как нет.
У крыльца музейного, руки в рукава,
Пиво пьет директор, да шумит трава.

Мы пойдем с директором в тихий кабинет
Посмотреть с фонариком фото на стене,
Он про все рассказывать станет в тишину:
Про войну, про маму и первую жену.

Отключили свет в доме,
Тенью дом повис в небе,
Словно человек помер
И глаза уткнул в темень.

Я не стану спрашивать и перебивать,
Буду только вежливо слушать да кивать,
И смотреть, как кружится над его столом
Все, что не дописано стареньким пером.

А запах молока и дыма
И голос дорогой вдали.
Все плывет стволов мимо
И тает в голубой дали.

Мы допьем с директором пиво. Помолчим.
И в осенних сумерках тихо посидим...
Все еще наладится, и подключат свет,
А Булата Шалвыча здесь не будет. Нет.

1998.

Всё в этой песне достоверно описано, за исключением одного - пиво пил я один. Я, конечно, предложил Олегу, но он, сославшись, что за рулём, отказался.

 

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

о поездке в Тбилиси

нечто вроде отчётов о командировке можно прочесть здесь:
mgizatulin.livejournal.com/

---

С приездом!

Мы вернулись. Детей нашли посвежевшими, Нателу похорошевшей. Всем на пользу. Кроме меня -- я за эти 10 дней нанёс сокрушительный удар по своему похудательному процессу -- прибавил 3.5 кг.
Подумалось, а не съездить ли нам ещё куда-нить, пока Натела здесь? Но только не в Грузию -- там с этой пьянкой, с этими хачапурями, хинкалями и шашлыками стакан вина выпить некогда, не то что худеть!

---

Либертарный Дракон

И растрогался я, и закричал, вдруг пробудившись от
летаргии утренней виртуальной переписки своей - бис, и спросил соседей,
на раскладных стульчиках рядом усевшихся - "ма зэ, хевре, бе-кешер
ле-ма а-хаг а нифла а-зэ?!" - что значит по-древнежидовски -
что такое, ребята, по какому случаю праздник у нас? - и получил ответ,
что здесь --
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ МИШИ ГОНЧАРКА!

...и прыгали вокруг девочки-солдатки, с обожанием заглядывая
ему в глаза, потому что был он мужчина ещё вполне видный и бородатый...

---

Хоть и припозднившись, но от чистого сердца поздравляю великолепного kugelschreiber с днём рождения. Здоровья, здоровья и здоровья тебе на долгие, долгие годы! А остальное всё приложится!

А я отбываю завтра в Тбилиси на десять дней. Натела остаётся на хозяйстве. Вот она попала, бедная -- вместо солнца, пляжа и развлечений ей остаются только солнце и развлечение с многочисленными и проблемными детьми.

---

Одноклассники из преисподней

Удивительная вещь эти социальные сети. Помню, какого фурора наделала одна из первых - Одноклассники. Как будто с того света возвращались старые друзья и знакомые, о которых ничего не знал десятки лет. Вспыхивали ярким пламенем давно погасшие романы. У меня самого друг нашёл свою школьную любовь, они уже давно жили разными семьями в разных странах, и вдруг им непреодолимо захотелось увидеться. Увиделись на нейтральной территории, поудивлялись друг другом, в результате семья моего друга рухнула. Причём супруга его во всём, почему-то обвинила меня. Дескать, и в школе ты был провокатором, и старость тебе на пользу не пошла.
Но ещё удивительнее, когда кто-то из вновь обретённых друзей умирает, уже будучи в Одноклассниках. Человека уже нет, а тебе продолжают напоминать о его дне рождения, он всё мельтешит там, как живой. Так с одним другом мы только установили статус «дружить», а он возьми и умри. Мне сын его позвонил. Пришлось мне на его форуме написать об этом, ведь многие старые друзья, которые теперь далеко, так и не узнают, обижаться будут, что он не отвечает на их письма.
А вчера я зашёл ответить на новые сообщения - вообще захожу туда нечасто, страсти улеглись, новые старые знакомые отыскиваются всё реже и реже, а некоторые и вовсе покидают сообщество. Захожу, и вдруг сбоку всплывает окошко с портретом, мне объявляют, что у нас четыре общих друга и предлагают с ним дружить. А он уж полтора года как умер! Зашёл я на его страничку, а там часики всё тикают - вот уже и ещё годик к его возрасту накинули. И фотографии, совсем недавно помещенные, буквально перед смертью, улыбаются. А в форуме весёлые поздравления с днём рождения. Удивительно, как будто в прошлое попал.

---

Доживя до ста тридцати килограммов полуживого веса, решил круто изменить свой облик и образ жизни (на время, конечно). Почему-то непреодолимо захотелось вернуться в первую сотню. Прихоть какая-то непонятная, каприз. Отказывать себе в капризе не хотелось, вот и пришлось задуматься, как бы это получше претворить в жизнь.
Поделился соображениями с соседом, он обрадовался так, как будто я ему долг вернул, тут же посадил меня в машину и куда-то повёз. Остановились у какого-то офиса или магазина, над входом в который висела вывеска на английском, которую я тут же с лёгкостью перевёл на
русский: Кембридж. Остальные слова перевести не успел - сосед втащил меня внутрь. Внутри всё было заставлено какими-то красивыми коробками и скучающей хозяйкой этого богатства. Увидев нас, она обрадовалась, как приехавшей издалека маме, кинулась к нам, правда обнимать и целовать не стала, сдержалась. Повела меня в уголок, стала измерять рост и вес, не переставая радоваться. Закончив измерения, она на секундочку взгрустнула, объявив, что мне осталось совсем чуть-чуть до той грани, после которой помочь сможет только клиника. «Или крематорий», - мысленно продолжил я ход её рассуждений.
Но она уже снова повеселела и принялась рассказывать, как быстро и безболезненно она меня вернёт в общество нормальных людей. Оказывается, мне надо купить у неё кучу порошочков, и не заботиться больше о хлебе насущном в течении месяца. Питаться теперь я буду этими порошочками, предварительно взбив из с водой в миксере. Три пакетика в день, на завтрак, на полдник и на ужин, но...! Я ещё имею право на полноценный обед, чего мне захочется. Ну, за исключением некоторых продуктов. А именно: хлеба и сахара в любом виде, мяса, масла, жира, любых круп, бобовых, фруктов, овощей, которые имеют цвет, отличный от зелёного... Я только обрадовался, что какие-то овощи мне всё-таки можно, как она спохватилась, и пристально изучив моё лицо, добавила в список запрещённых алкоголь в любом виде. Тут уже взгрустнул я. И так
взгрустнул, что не стал слушать дальнейших исключений из моего рациона, а с раздражением подумал, что на оставшихся мне разрешёнными продуктах я и без её порошочков очень скоро похудею до кондиции велосипеда. Или она мысли умеет читать, или я вслух это подумал, но она, лучезарно улыбаясь, проворковала:
- Правильно, вы и без порошочков похудеете. Но в порошочках заключены все те жизненно необходимые витамины и минералы, которые вы недополучите из мяса, конфет и вина.
«А недополученные из вина градусы там тоже имеются?» - хотел спросить я, но, взглянув на празднично торжественное лицо соседа, сдержался.
Кроме вина, меня, собственно, ещё только один продукт, попавший в опалу, расстроил. Это хлеб. Лучше бы она запретила всё остальное, но хлеб и макароны оставила, и я был бы счастлив.
Но что делать, очень уж хочется снова увидеть какие-то фрагменты своего организма без посредства зеркала. Так что вышли мы оттуда с соседом, обременённые сумками с порошками и брошюрами кембриджской диеты.

Сегодня уже двенадцать дней, как я пустился в это плаванье. Желая достичь наилучших результатов и поскорее, я и порошочки уже почти исключил из своего меню - иной день только два съем или даже один. Уже сбросил семь килограмм, но изъятие такого количества из ста

тридцати пока не очень заметно.

Если в ближайшие дни снова не появлюсь - считайте, что я умер от истощения.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Забавная подпись

Бывают удачные фотографии, а здесь мне удачная подпись в голову пришла: Таланты и поклонники. ))

---

...как корова на льду, радовало лишь, что смокинг на мне чувствовал себя ещё хуже

Встретился в Италии с младшеньким. Старший теперь локти кусает - упустил редчайшую возможность увидеть папу не в шортах и шлёпанцах.

---

Письмо другу

(«Уй, мадам, я отчёт сейчас вам дам»)
Саша, мне однажды, лет уж чуть не сорок тому, одна замечательная дама предложила почитать некий роман. Правда, она сразу же всё испортила – принялась так рьяно нахваливать моё будущее чтиво, что моментально охладила мой интерес. Мне не раз и не два так уже портили впечатление от книги, фильма или премьер-министра.
А у меня такое странное, гипертрофированное чувство противоречия, что если при мне кто-то начнёт, скажем, поносить нашего премьер-министра, я уже не в силах справится с собой и пою, и пою ему осанну в благодарность за замоченных в сортире, за взорванных спящими в своих пижамах и квартирах, за отравленных и застреленных на московских и лондонских улицах.
Характер у меня такой гнусный, но ты знаешь, что я об этом буду сейчас говорить?
Так вот, я, после трудного рабочего дня завалился в кровать с этой кустарно переплетённой книжкой (надо же, кто-то не поленился переплести вырезку из журнала!). Завалился с единственной целью, уже в первых абзацах найти что-то неудобоваримое или чуждое мне (меня нещадно забирал сон). Чтобы завтра же вернуть роман хозяйке.
Но, прочитавши самую первую фразу: «Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина» я обо всяком сне напрочь позабыл, а после диалога:

– Дайте нарзану, – попросил Берлиоз.
– Нарзану нету, – ответила женщина в будочке и почему-то обиделась.

я просто сел на кровати! Да так и просидел до самого утра, но дочитал только до половины. Утром на работе был рассеян. С нетерпением ждал вечера, скорей бы домой, к роману!
К утру следующего дня я был другим человеком. Прочитавшим «Мастера и Маргариту».
И вся последующая жизнь так и протекла с ними, с Мастером и его подругой. Они высвечивали мои хорошие и плохие поступки, они приободряли, когда я впадал в отчаяние.

Конечно, я очень ревностно относился к попыткам перенести эту историю на сцену, в кино или в другие формы.
Давно знал, Саша, что ты пишешь оперу «Мастер и Маргарита». Пару десятков лет ждал её с нетерпением, вожделением и страхом. Теперь уж страх был нешуточным, ведь столько лет я обожал всё, что ты делаешь, и как теперь, придётся разочароваться на старости лет?
Нет-нет, ты не можешь испортить моего любимого романа, ведь ты давно уже всё знаешь:
«Если б мои не болели мозги, я бы заснуть не прочь…»
И пусть это Рубцов написал, но смог же ты сочинить такую музыку, что я верю, что это песня про тебя, и про меня, и при этом мы не забываем, что «головную боль тут лечат отрезанием головы».
«Моральным безобразником он прожил бы свой век»
И всё-таки с большим страхом я садился слушать твою оперу. Но страх проходил – как и тогда, с романом – с первыми нотами или буквами. И сразу, без перехода – счастье. Счастье, что тебе удалось!
Честно говоря, самое большое счастье от тебя я испытал после «Русских песен». Но это не потому, что они были сильнее, чем «Мастер», просто я был моложе, восприимчивее к счастью.
А сейчас я непрерывно слушаю твою оперу. И, похоже, буду слушать её долго или всегда, хотя в моём возрасте это одно и то же.
И я верю, что Мастер поёт про меня:

И душа моя оттает.
Отболит, что наболело.
Перестану ссорится с собою.
А когда мой час настанет –
Позвонит мне Азазелло…

Дорогой Саша, пусть тебя хранят Аллах, Будда, Иегова и Христос (я, не будучи приверженцем никого из них, просто придерживаюсь алфавита. К слову, не кажется ли нынче модное написание слова «бог» с большой буквы проявлением фашизма, расизма и т. д.? Ведь их много, богов, и тогда это имя нарицательное, не хер выделять своего бога заглавной буквой!)
P.S. Дудуки Гаспаряна, может быть, маловато? Да, она есть везде, но… Или на Голгофе, или в финале мне хочется её услышать подробнее, уж очень она в тему. Но это субъективно…

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Из медицинской карты больного *** Сходненской районной больницы:

Съездил, называется, в Италию. Да ладно бы в Италию – так ещё и в Венецию. Хорошо, в Венецию, а уж на целых три дня! Ну, пусть на целых три дня – так ещё ведь и на свадьбу! Ладно, ладно, пусть будет свадьба, но не сестры же, хотя бы, боже ж ты мой!

Свадьба оказалась-таки, сестры. Со всего мира слетелись обладатели невероятных яхт, со своей японской и средиземноморской кухней и театром «Ромэн» на борту. Артистами пригласили венскую и лондонскую оперу. Чтобы я им не мешал, пришлось позвать Александра Градского из России. Он им показался почти таким же распиздяем, как я, хотя я кричал, что это наш гениальный композитор и певец и вряд ли он согласится петь дуэтом со мной. А они сказали, что это как раз и хорошо, если петь дуэтом мы не будем.

Ну, провернулся я в высшем обществе, конечно, ничего не скажу. Чувствовал себя как корова на льду, радовало лишь, что смокинг на мне чувствовал себя ещё хуже.

Номер мой в отеле был чуть меньше футбольного поля, правда отличался от последнего в лучшую сторону старинной лепниной и живописью, уходящими под недоступный моим так называемым глазам восьмиметровый потолок. Я в нём несколько раз заблудился, но меня всякий раз находили, то жена, то дети, то Градский. В конце концов я перестал ходить в туалет один.

В первый день за обедом нас сразу же, без обиняков, посадили с Александром Градским. Я вообще, его с юности люблю, а тут такая удача! И, чтобы использовать отпущенное мне время с гением, сразу же задал ему буквально семь-восемь вопросов об Александре Галиче, ну может, девять, но не больше десяти. Он доброжелательно мне улыбнулся в ответ, но, сославшись на спонтанную (правда, похоже на Ива Монтана?), занятость и боль в желудке, стремглав выскочил из-за стола. Потом я слышал его разъярённый голос за кулисами, что такого уговора не было, что да, он обычно берёт двойную плату за то, чтобы общаться и фотографироваться с идиотами, но в данном случае коэффициент должен быть три.

Кроткая моя сестрица, из любви к брату была готова на любые уступки и коэффициенты. Хотя это и неправильно, на мой взгляд — как раз за возможность общения со мной люди должны деньги платить.

Ой, санитары свет потушили, завтра дорасскажу…

---

о хороших и плохих детях

Здесь
http://mgizatulin.livejournal.com/22823.html
мой утренний разговор по телефону с актёром Таганки Дмитрием Межевичем, если кому-то интересно.

---

о любви и предательстве

«На общем собрании труппы Театра на Таганке, которое прошло вчера при закрытых для прессы дверях, на должность нового художественного руководителя и директора театра выдвинут Валерий Золотухин.
Журналистам об этом после собрания сообщил сам актер, которому не в первый раз приходится решать сложную морально-этическую проблему».

Решать сложную морально-этическую проблему...
Господи, как красиво! А в наше время это банально называлось предательством!

На меня тут на днях обиделась хорошая девочка. И напрасно — грубые, как правило, не предают.

---

***ksenan

Дорогую Ксю

С днём рождению!

Умная, красивая

И в семье счастливая,

Дорогая Ксю

Не читай историю!

Будешь ты ещё умней,

красивей, счастливее.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра