Дорогие и любимые! Не серчайте, что я уже совсем неготовые тексты выкладываю. Просто, когда пять разных произведений пишешь одновременно, головушка кругом идёт. Сейчас я сюда кусочек выложу, чтобы не забыть. Не знаю куда. Но вы простите, дорогие..
…Ах, да, ну во что же мы тогда играли? Ну, как и все, конечно: в казаки-разбойники, в войнушку, в прятки и в классики. Ну, в классики, конечно, всё-таки больше девчонки играли. Но и я не брезговал — девчонки мне уже тогда казались симпатичней мальчишек и я не ошибся, как показала дальнейшая взрослая жизнь.
А игра в классики это вообще так хорошо — битка летит по указанному твоей ногой адресу, а юбочка соперницы так заманчиво вспархивает… При этом никто на тебя не кричит, не оскорбляет, как в футболе, когда мальчишкам меня, бывало, удавалось уговорить принять участие, очкастого. Терпеть я не мог этого футбола — поди, побегай-ка, если у тебя на лице очки! Ладно бы — просто очки, а ещё такие, что если разобьются, их пару месяцев их Москвы специальной посылкой ждать надо. Тогда меня сотоварищи по полу на воротах просили стоять — там никто стоять не хотел.
Но были две игры, которые я, даже несмотря на слеповатость, любил. Сейчас я бы о них ни за что бы не стал вспоминать, если бы ещё хоть кто-то вспомнил. Нет, не замечено. Стало быть, чтобы не умирали народные традиции, мне самому придётся вспоминать, продираясь сквозь прогрессирующего слабоумия чащобу.
Одну из них мы называли лянга. Это была запрещённая игра у нас в школе. Учителя застукивали, лянгу отнимали и вызывали родителей. До сих пор не пойму, какой криминал в ней виделся нашим воспитателям, но игру в лянгу пресекали не хуже, чем курение. Говорили, что это увлечение влечёт за собой грыжу непременно. Мы верили, и играли без удовольствия, всё время ожидая неведомой расплаты со словом грыжа.