Веселый кладезь смешных и грязных...
Чёрт знает, как по-дурацки моя память устроена — цены на силос и кукурузу в 1948 году помню, а одноклассников далеко не всех. Сколько уж я писал об этом, у меня даже комплекс какой-то неполноценности уже выработался — хожу, боюсь с кем-нибудь не поздороваться.
Давеча ко мне в магазине резко подскакивает энергичный такой детина. Ну, думаю, сейчас бить начнёт и немножко так, незаметненько приседаю, чтобы невысоко падать было. А он весь радостный такой, хватает мою руку, трясёт её, как будто выдернуть хочет:
— Ну как ты? Что новенького?
А она у меня, рука то есть, и так вот-вот сама отвалится — суставы болят, локти. Превозмогая боль, перестаю приседать и вымучиваю ответную улыбочку, стараясь придать ей жизнерадостный стиль. Отвечать приходится обтекаемо и уклончиво:
— Да ничего… Потихонечку. Какие уж у нас тут новости... Сам-то как? — и вскидываю голову, демонстрируя неподдельный интерес.
А мне и не надо притворяться, действительно, интересно — вдруг собеседник как-то себя выдаст, и я его вспомню.
Или вот ещё сети эти социальные, будь они неладны. Особенно Одноклассники. Именно там к тебе в друзья приходит множество людей, которых ты не знаешь, хотя они уверяют, что сидели с тобой на соседних горшках или шконках. В крайнем случае, за одной партой или за соседним кульманом в КБ. И ты смотришь досье такого бывшего друга, да, вроде всё сходится и школу вы одну и ту же одновременно заканчивали или, наоборот, в одном цеху одновременно работали. Но кто это — вспомнить всё равно не удаётся. Но не отказывать же человеку в дружбе, если у тебя с головой не всё в порядке! Он-то не виноват. Вот и вносишь его в друзья. И новый старый друг тут же активизируется, сыплет сообщениями:
— А ты помнишь, как мы с тобой зажигали?
— О-оо! — говорю я осторожно.
— Может, вспомним молодость?
— Хорошо бы…, — в ужасе отписываю я, не представляя, что мне предлагают вспомнить. — Да, наверное…, возраст уже…
— Когда приедешь? — продолжает обдавать меня миазмами любви товарищ по бурной молодости.
Да никогда! Куда, куда я приеду? И зачем? Но что-то надо отвечать:
— Приеду непременно! Может быть, в конце года.
Нет, бОльшую часть своих респондентов я, конечно помню. Помню и люблю. Но есть, есть всё-таки и такие, которых я не помню. Но всё равно люблю. Они же не виноваты.
Давеча ко мне в магазине резко подскакивает энергичный такой детина. Ну, думаю, сейчас бить начнёт и немножко так, незаметненько приседаю, чтобы невысоко падать было. А он весь радостный такой, хватает мою руку, трясёт её, как будто выдернуть хочет:
— Ну как ты? Что новенького?
А она у меня, рука то есть, и так вот-вот сама отвалится — суставы болят, локти. Превозмогая боль, перестаю приседать и вымучиваю ответную улыбочку, стараясь придать ей жизнерадостный стиль. Отвечать приходится обтекаемо и уклончиво:
— Да ничего… Потихонечку. Какие уж у нас тут новости... Сам-то как? — и вскидываю голову, демонстрируя неподдельный интерес.
А мне и не надо притворяться, действительно, интересно — вдруг собеседник как-то себя выдаст, и я его вспомню.
Или вот ещё сети эти социальные, будь они неладны. Особенно Одноклассники. Именно там к тебе в друзья приходит множество людей, которых ты не знаешь, хотя они уверяют, что сидели с тобой на соседних горшках или шконках. В крайнем случае, за одной партой или за соседним кульманом в КБ. И ты смотришь досье такого бывшего друга, да, вроде всё сходится и школу вы одну и ту же одновременно заканчивали или, наоборот, в одном цеху одновременно работали. Но кто это — вспомнить всё равно не удаётся. Но не отказывать же человеку в дружбе, если у тебя с головой не всё в порядке! Он-то не виноват. Вот и вносишь его в друзья. И новый старый друг тут же активизируется, сыплет сообщениями:
— А ты помнишь, как мы с тобой зажигали?
— О-оо! — говорю я осторожно.
— Может, вспомним молодость?
— Хорошо бы…, — в ужасе отписываю я, не представляя, что мне предлагают вспомнить. — Да, наверное…, возраст уже…
— Когда приедешь? — продолжает обдавать меня миазмами любви товарищ по бурной молодости.
Да никогда! Куда, куда я приеду? И зачем? Но что-то надо отвечать:
— Приеду непременно! Может быть, в конце года.
Нет, бОльшую часть своих респондентов я, конечно помню. Помню и люблю. Но есть, есть всё-таки и такие, которых я не помню. Но всё равно люблю. Они же не виноваты.